«Прессинг для папы»: громкий судебный процесс в Арсеньевском горсуде ставит семьи на грань выживания

23 января 2020 г. в Арсеньевском горсуде продолжилось слушание уголовного дела о незаконных заготовках леса. Дело №1-1/2020 показывает, что подсудимых можно сколь угодно долго мурыжить, вызывая на судебные процессы, хотя с каждым днём следственная фактура становится всё слабее и бездоказательнее. Вот уже подсудимые, один за одним, отказываются от данных в ходе следствия показаний. Но затяжной судебный процесс, длящийся более полутора лет, постепенно набирает скорость. Дело, судя по всему, идёт к «посадке». Не лес будут сажать, а людей. На скамье подсудимых – 12 человек, жители разных районов Приморского края – Чугуевского, Ольгинского, Кавалеровского. В Арсеньеве дело слушается почти два года, до этого ещё почти два его слушали в Ольге. А вообще, первые следственные действия начались ещё в марте 2016 года.

Примечательно, что изначально, в ходе следствия, большинство фигурантов дела вину признавали. Сегодня, в судебных заседаниях они рассказывают, как сотрудники «лесного отдела» УЭБ и ПК УМВД по Приморскому краю получали с них эти показания. Рассказы подсудимых не отличаются новизной и оригинальностью: каждый из фигурантов дела на этапе предварительного расследования получал от оперативников приморской полиции угрозы быть арестованным и угрозы не увидеть в ближайшие годы своих детей. А поскольку по всей округе (Чугуевский, Ольгинский и Кавалеровский районы), кроме лесозаготовок, другой работы нет, то протоколы допросов обвиняемыми ими самими подписывались, не глядя. Они их просто не читали. В судебном заседании подсудимые, как один, рассказывают невероятные истории нарушений УПК РФ и закона об адвокатуре: допросы велись без присутствия адвокатов, тексты допросов составляли полицейские, а адвокаты подписывали протоколы уже после того, как в них расписывались обвиняемые, не разъясняя правовых последствий таких признаний.

Один в один, как под копирку, вальщики, трактористы и чекировщики леса признаются в этих протоколах допросов – рубили лес за пределами отведённой территории, знали, что лес ворованный, хотели заработать. Слово в слово малограмотные сельские мужики в протоколах допросов на этапе предварительного следствия признают своё участие в организованной группе по хищению леса и в так называемом «перерубе» – заготовке леса сверх разрешения. И это при этом, что у лесников Кавалеровского лесхоза до сих пор не никаких данных о незаконных рубках на данной территории – такие данные есть только в документах полиции. И то – на уровне признаний. Почти все подсудимые на этапе следствия признавали «переруб» в размере одной тысячи кубометров древесины – при том, что на отведённых делянах вообще столько леса заготовить невозможно!

Сами подсудимые считают своё дело «надуманным» и сравнивают его с «делом Фозилова», которое, кстати, тоже было связано с лесными заготовками и длилось более пяти лет.

Но больше всего не повезло двум подсудимым: Кирякову и Осипенко. Первый (Алексей Киряков) является отцом-одиночкой, воспитывая маленькую дочку, мать которой погибла в пожаре. У второго – Александра Осипенко (на фото) – трое детей (12,13 и 14 лет). Обоим подсудимых по ходатайству прокуратуры г. Арсеньева судьёй Александром Митрофановым избрана мера пресечения в виде запрета определённых действий. Этот запрет означает, что ночевать они должны дома. Но в лесу работают «вахтами» – неделю-две недели. Ночевать дома при таком положении вещей не получается. И такое ограничение не даёт им возможности найти другую работу. 23 января 2020 г. в ходе судебного заседания, адвокаты подсудимых отметили – такая мера пресечения ставит семьи Кирьянова и Осипенко на грань выживания. Но и 23 января 2020 года судья Митрофанов остался неумолим: Киряков и Осипенко вновь получили по три месяца «ограничения». Если подойти к делу формально, то, наверное, год назад имелись основания для ограничений Кирякова и Осипенко. Один не смог явиться в суд два раза, второй – три. Но как рассказывает сам Осипенко, один раз из трёх он не явился на судебное заседание по причине того, что в селе Горнореченск Кавалеровского района, где он сейчас живёт, смыло мосты во время наводнения.

В перерыве между судебными заседаниями Александр Осипенко рассказывает, что за эти четыре года смертельно устал от судебных заседаний и прессинга. Вот уже полтора года суд применяет в отношении него «запрет определённых действий» вместо подписки о невыезде. «У меня четыре класса образования, – рассказывает Осипенко. – Вся работа, которую я могу найти, так или иначе связана с лесозаготовками. Но узнав, что я постоянно должен ночевать дома, на работу меня не берут. А жить на что? А на что кормить детей? Я ещё не признан виновным, а все признательные показания от меня получены по принуждению – под давлением со стороны полицейских. Но почему мои дети должны быть заложниками этой ситуации?»

Конечно, удивительным выглядит то, как дама-гособвинитель из прокуратуры города Арсеньева в погонах юриста первого класса, напористо и настойчиво требует для двоих пап, пусть даже и подсудимых, такой меры пресечения, которая гарантировано оставляет Кирякова и Осипенко без работы. И хотя адвокаты подсудимых высказались о том, что семьи Кирякова и Осипенко находятся «на грани выживания», «прессинг для пап» продолжается. Вот уж где поле для деятельностий Уполномоченного по защите прав детей в Приморском крае: лес рубят – щепки летят – страдают дети. «Чёрное дело», начатое в 2016 году теперь уже бывшими операми «лесного отдела», продолжает свою разрушительную работу…

Редакция делового портала «Золотой Мост» просит считать данную публикацию официальным запросом в адрес Уполномоченного по защите прав детей в Приморском крае Ольги Романовой.

Источник:
Деловой портал «Золотой Мост»