«Игорный казус»: почему организаторов незаконных азартных игр из Уссурийска Следком не хочет привлекать к ответственности?

Удивительные истории порой случаются в правоохранительной системе Приморского края. Одна из таких историй разворачивается в настоящее время в городе Уссурийске. Там местные следователи Следкома России не хотят (а может быть – не могут?) расследовать уголовное дело, в котором, в общем-то, всё очевидно: вот здесь – принимались незаконные ставки в нелегальном казино, а вот эти лица – к этому игорному безобразию напрямую причастны. К тому же, один из фигурантов дела вообще признал вину, указав роли остальных лиц в нелегальном бизнесе. Но на выходе – отсутствие состава преступления и полная реабилитация всех лиц, причастных к незаконной игорной деятельности.

Дело, которого нет

Несколько лет назад в Москве сотрудники ФСБ России «накрыли» сеть подпольных казино, которые были легализованы под разрешённые в России виды заработка: букмекерскую деятельность и проведение тотализаторов. Называлась эта структура «Панорама», возглавлял которую некто Антон Бажанов. Позже выяснилось, что филиал сети «Панорама» (в том числе, в виде нелегальных казино) имелся и в Приморье – в частности, в городе Уссурийске работали сразу две такие точки. 13 марта 2019 г. в следственном отделе по г. Уссурийску возбудили уголовное дело по ч.1 ст. 171.2 УК РФ.

Нужно понимать один очень важный момент: изначально «игорное» дело возбуждало Главное следственное управление (ГСУ) Следкома России. И когда следы привели в Уссурийск, именно следователи ГСУ получили признательные показания у жителя Уссурийска (назовём его Н). Сам Н. ещё до запрета в России казино официально работал одним из руководителей серьёзной «игорной» структуры, а после того, как казино закрылись, устроился в букмекерскую контору. Нужно отметить, что сам Н. имеет высокую квалификацию для работы в казино: получил образование по специальность «Организация игорного бизнеса», дважды проходил обучение в г. Владивостоке у голландца Люсьена Вайсмана.

Как следует из показаний Н., он и трое его знакомых – С., Н. и К. (почти все они являются жителями Уссурийска) примерно в марте 2018 г. организовали простенькую криминальную схему: две незаконные «игровые» точки в Уссурийске, и одну – во Владивостоке. Для прикрытия использовалась лицензия на букмекерскую деятельность той самой ООО «Панорама» из Москвы, которая потом и была выявлена сотрудниками ФСБ России. Всё было просто: в одном помещении находились залы для «простых» посетителей, и для «доверенных» лиц. Одни действительно делали ставки на спорт, а вот другие – «резались» в незаконных онлайн-казино.

К марту 2019 г. у следователей уже вырисовалась понятная картина «игорного» бизнеса: кто и за что отвечал в этом «нелегале». Схема, придуманная «Панорамой», была «модернизирована» в Уссурийске ушлыми местными воротилами игорного «нелегала»: часть сайтов были «зеркалами» – то есть, не авторскими программами, сделанными для ООО «Панорама», а совершенно другой продукцией. И деньги от «зеркал» шли уже не в «Панораму», а лично в карманы участников этого бизнеса. Все эти откровения в итоге привели к тому, что в марте 2019 г. было возбуждено уголовное дело № 11902050010000017 по ч.1 ст. 171.2 УК РФ (незаконные организация и проведение азартных игр.). В рамках этого уголовного дела всем четверым героям нашего повествования было предъявлено обвинение и избрана мера пресечения. Однако, ровно через год следователь следственного отдела по г. Уссурийску СУ СКР по Приморскому краю прекратил уголовное дело. Полностью. С правом всех четверых участников на реабилитацию. По мнению следователя, в деяниях «великолепной четвёрки» (и даже самого Н., который признал вину и всё честно рассказал) нет абсолютно никакого криминала. И здесь начинается, пожалуй, самый большой процессуальный абсурд. Уголовное дело расследовали год, собрали целый вагон фактуры по нелегальной игорной деятельности – и теперь, оказывается, никакого дела нет?

«Осудили не ту», и прочие процессуальные «тонкости»

Как известно, в России процент уголовных дел, прекращённых с правом гражданина на реабилитацию, чрезвычайно низок. В процессе следствия должно случиться нечто невероятно, должно появиться некое супер-алиби, благодаря которому можно доказать, что конкретный фигурант дела невиновен. Может быть, в Уссурийском деле появились алиби? Да как-то с ними негусто. Может быть, никто деньги не собирал и не пользовался программами-«зеркалами»? Так и тут как-то не получается у трёх фигурантов дела выглядеть «белыми» и «пушистыми». Правда, один из них высказал версию: мол, мы с Н. теперь работаем в конкурирующих компаниях по приёму ставок на спорт – вот и решил он меня убрать «с дистанции», оговорив по уголовному делу. Но ведь Н. – не самоубийца и не сумасшедший: оговаривает (по версии остальных обвиняемых) он, прежде всего, самого себя. И, прежде всего, вредит он сам себе. Версия про оговор, скажем так, тоже звучит не совсем убедительно. Однако, её берут на веру, – и дело прекращают.

Тут бы, конечно, можно было бы поставить точку, но появляются иные обстоятельства, которые способны пролить свет на многие «мутные» обстоятельства игорной деятельности в Уссурийске и во Владивостоке. Дело в том, что в показаниях Н. всплывает интересный факт. Оказывается, в процессе работы нелегального казино во Владивостоке, эта точка попала в разработку ФСБ. Точку «накрыли», задержав весь имеющийся там персонал. Среди прочих задержанных была и Юлия Г., работавшая кассиром, которую спустя некоторое время три остальных фигуранта игорного дела убедили взять вину на себя. Не имеющая правовых знаний девушка, послушав предоставленного ей адвоката, согласилась с предъявленным обвинением. Тем более, что предоставленный ей адвокат пообещал, что отделается она не уголовным, а административным наказанием. Заплатили девушке за это 50 тысяч рублей. Однако, при вынесении приговора (а какой может быть приговор при административном наказании? – Прим. Авт.), Юлия Г. услышала от судьи совсем не то, что ей обещали – один год условно и штраф в 100 тысяч рублей. Штраф, конечно, за неё заплатили, зато в биографии на всю жизнь осталось «пятно». И непонятно, где и когда судимость за незаконную «игорку» может сказать в биографии этой девушки. Да, её, конечно, не бросили без дела – перевезли в Уссурийск и снова трудоустроили кассиром. В ту точку, куда тоже приходили «проверенные люди» с задатками игроманов.

Если вдуматься, то в материалах дела №11902050010000017 содержится информация о том, что Юлия Г. осуждена незаконно. Приговор вынесен не тому лицу. Получается, что истинные виновники ушли от ответственности? Так теперь можно? Судя по тому, что происходит с делом №11902050010000017, наверное, можно. Настоящая «процессуальная эквилибристика» – вряд ли такому учат в следственных академиях и на юрфаках.

Прокурора «обошли на повороте»?

Тут, конечно, опытный читатель спросит – а где же «око государево» в лице прокуратуры? Разве не должна надзорная инстанция расставить все точки над «ё» в таком сложном и запутанном деле? Отвечаем: конечно, должна. Только вот неоднократные попытки представителей Уссурийской городской прокуратуры получить дело №11902050010000017 для изучения (а это не просто право, это обязанность прокурора – осуществлять надзор за ходом предварительного следствия) напарываются на какие-то «непроцессуальные» ходы. К примеру, пытается уссурийский прокурор истребовать дело, а ему говорят: дело забрали для изучения во Владивосток. Ну, и тем самым, прокурора просто «обходят на повороте». А потом и вовсе прекращают уголовное дело – и оно снова неведомым образом оказывается во Владивостоке, откуда его прокурор Уссурийска истребовать не в состоянии. Если даже предположить, что Н. действительно оговаривает троих своих бывших товарищей по игорному бизнесу, имея злой умысел, то почему же дело №11902050010000017 всё никак не попадёт в Уссурийскую городскую прокуратуру? Мистика? Или «так надо»? Или прокурору просто «не везёт»? Прокурор, кстати, имеет довольно широкие возможности для того, чтобы направить следствие в нужное русло, если увидит, что процессуальные действия следователя вызывают сомнения с точки зрения законности. Может быть, именно поэтому прокурору в руки никак не попадает это дело?

Процессуальный «футбол»: дело скорее «мертво», чем «живо»

Однако, сам Н. не сдаётся. Вместе со своим адвокатом он направил несколько жалоб, в которых изложил все «загадочные места», связанные с уголовным дело №11902050010000017. Один раз даже написал в соцсети Следкома – и информация об «игорных чудесах» дошла до самого Александра Бастрыкина. И действительно, это подействовало. Но только на короткое время. И.о. руководителя Следкома Приморья Владимир Фомин отменил постановление о прекращении уголовного дела №11902050010000017 и дело вернулось следователю в Уссурийск. Но активных следственных действий эта процедура не вызвала. Начался очередной этап процессуального «футбола»: одни следкомовские структуры пишут рекомендации другим, а, между тем, есть риск, что через месяц следователь повторно вынесет постановление о прекращении уголовного дела и о праве на реабилитацию всех четырёх фигурантов. Оно и понятно: следователь – это винтик системы. У любого следователя есть начальство и, как правило, это начальство располагается во Владивостоке. Конечно, Владимир Фомин, как первое лицо, действительно старается действовать так, как предписывает УПК РФ, но ведь не один он руководит следственными действиями. Есть и нижестоящие структуры. Возможно, именно влияние этих структур приводит к «искривлению» следственного процесса в Уссурийске. Игорное дело, о котором мы сегодня рассказываем, скорее «мертво», нежели «живо». Кому-то очень нужно, чтобы оно «испарилось», исчезло, не мешало бы жить. Кому?

Получается, что прекращение «игорного» уголовного дела, – это напрасный труд оперативников ФСБ и МВД, напрасное время следователя, напрасные показания и никому не нужные допросы. «Убивается» процессуальное время, а результат правоохранительной деятельности становится не просто «нулевым» – он уходит в «минус». Не говоря уже о репутации самих правоохранительных органов.

А в это время в Уссурийске по-прежнему работают всевозможные «ставки на спорт» – так гласят их вывески. Однако, попадает туда только определённые люди, и только в определённое время. В центре Уссурийска до сих пор наверняка функционируют разные «клубы», куда «страждущие» приходят только ночью. И в такие «точки» проникают при помощи конспиративных методов: условных стуков или сигналов в мессенджерах…

Вместо эпилога

Полному запрету игорной деятельности в городах России (и перемещению всех «игр» только в специально отведённые игорные зоны) предшествовал целый вал трагедий, охвативший российские города. И богатые, и «середняки», и бедные люди проигрывались, теряли квартиры, машины, семьи, влезали в долги, сводили счёты с жизнью. Именно поэтому легальный игорный бизнес с его сверхприбылями – с одной стороны, и сотнями трагедий – с другой, однажды был просто запрещён. Игорная зона в Приморье – это та территория, куда съезжаются люди из Сибири и Дальнего Востока. В официальной игорной зоне нельзя проиграть больше, чем у тебя есть. А в нелегальных казино игроману охотно подскажут, где работает круглосуточный кредитор (возможно, даже привезут этого кредитора), который под расписку даст нужную сумму.

По задумке властей, игорная зона должна давать деньги в бюджет Приморья, чтобы региональная экономика имела возможность «напитываться» необходимыми финансами. А значит, все эти полузаконные и незаконные игорные заведения – это не только недополученная прибыль официальной игорной зоны, но и деньги, исчезнувшие из бюджета. А ещё это «волчий» бизнес, эксплуатирующий людские зависимости и пороки. И до тех пор, пока нелегальному игорному бизнесу не будет поставлен серьёзный заслон, нельзя говорить о победе закона или справедливости…

Продолжение следует…

На фото: задержание в ООО “Панорама” в Москве. Оперативная съёмка ФСБ РФ

Источник:
Деловой портал «Золотой Мост»